Судья порой бывает слишком строг,
И это научило одному:
Есть бог - предвечный, многоликий бог,
Но чаще мы взываем не к нему
Пособие для начинающего чернокнижника Габриэль всегда держал на самом дне книжной стопки. Память о событиях позапрошлого земного века, когда какой-то "сатанист" в Лондоне по подобному пособию реально призвал Падшего, еще была свежа. Рисковать ангел не собирался.
Свечи горели невероятно долго, и Габриэль не сомневался, что отданного дедушкой запаса хватит до тех пор, пока Михаэлю не надоест возиться с троянским конем. Подумав, он зажег вторую свечу и поставил ее на спинку дивана. Читать при ее свете стало гораздо удобнее, да и изображения стали проступать отчетливо.
Классификацию камней по демоносодержащему признаку Габриэль пропустил. Дойдя до расшифровки имен ангелов, долго истерически смеялся.
- Люцифер - Дух астрального света. О человек, сочинивший это собрание глупостей и предрассудков, если бы ты только знал, как удивительно обличил самую суть...
Ангел Справедливости читал и читал, не замечая, что делает это вслух. Словно какая-то волна отчаянной, непонятной внутренней тоски поднималась в нем с каждой строкой "Трона Люцифера". На нумерологических волшебных квадратах он добавил еще пару свечей, образовав тот самый квадрат, и, вырывая из "Черного евангелия" страницы с нужными номерами, принялся раскладывать их в нужном порядке, не переставая читать вслух комментарии к числовому ряду.
- Один - бог, первопричина, мужчина; единый, Отец, как чудесно, что ты все еще в самой вершине для детей твоих!.. - не было в словах тех истинного торжества, одна лишь жгучая горечь, и Габриэль говорил, говорил, боясь, что стоит ему замолчать - как случится что-то совершенно жуткое. Откуда взялась эта уверенность, он понять не мог.
- Два - дьявол, женщина. Снова женщина!.. - прочитанный пару дней назад очерк о сатанизме как о древнем культе Богини-Матери всплыл в памяти, и Габриэль с особой жестокостью вырвал сразу две страницы и разложил их на полу.
Так продолжал он вещать, пока в комнату не вошел Михаэль. Быстро оценив ситуацию, он подошел к младшему брату, сметая листы и нарушая их порядок. Пламя свечей вздрогнуло от дуновения ветра, а может, и еще от чего. Резким движением Хель вырвал из рук Габриэля "Черное евангелие".
- Довольно, брат. Остановись. Тебе нужны другие книги. Убери эти свечи, распахни окна. Я принесу тебе что-нибудь другое, подожди немного. - слова звучали мягко, но в голосе звенели нотки стали: это не предложение, это приказ, отданный из лучших побуждений и глубокой заботы.
Габриэль смиренно погасил ближайшую свечу, отложил "Трон Люцифера" в сторону и слабо улыбнулся брату. Михаэль, бросив что-то вроде «я скоро вернусь», ушел, не запирая двери. Зачем замки, если в этом мире нет опасности для ангела?.. Дверь закрылась. Габриэль опустился на продавленный диван и пробежался глазами по замятой странице.
- Шесть – баланс и гармония, - голос отчего-то сорвался на шепот. – Слышишь, брат?.. Гармония. Баланс. Так должно было свершиться.
Книга выпала из рук ангела, страницы перелистнулись, открывшись на главе о тамлпиерах. Увидев картину «Дьявол и св.Вольфганг», Габриэль рассмеялся. Отражала она то самое «стратегически совершеннейшее изобретение Сатаны», как когда-то выразился Михаэль.