В ожидании чего-то светлого и хорошего, девушка принялась гулять по городу, вдыхая сладкий запах сахарной пудры и свежей выпечки. Пешая  прогулка по городу всегда расслабляла и успокаивала, потому, что ей нравилось наблюдать за людьми, нравилось чувствовать себя человеком. Чужая среди своих. Она хотела бы вновь быть живой, покупать пончики с шоколадом и наслаждаться чаем со вкусом клубники, смеяться, разговаривая с друзьями, любить, воспитывать детей. Все тяготы жизни людей казались ей подарком небес, чем-то незримым и далеким, как самая заветная мечта. Она улыбалась, отгоняя от себя грустные мысли, как назойливых мух и, глядя из-за угла на витрину булочной, заметила девушку, приятной наружности. У нее были большие скулы, которые, как не странно, идеально гармонировали с большими пухленькими губками и глазами, цвета дубовой коры. Светлые волосы были заплетены в косу, аккуратно убраны назад. Одета девушка была в легкое, просторное платье, кремового цвета, с черным поясом. В руках её была фотокарточка, старая, потертая, видимо, любимая. Жнец всматривалась в лицо этой девушки, доставая из кармана очки, убирая длинную челку назад. Отчего-то эта юная особа, лет семнадцати отроду, казалось знакомой Ангелу Смерти. Шинигами пыталась вспомнить это лицо. Наверное, она видела это лицо когда-то, но сейчас вспомнить не могла, а может и не хотела.
Джон Реган. Убит. Зарезан ножом в ходе мелкой драки. Душу забрала жнец Аля, – девушка почесала подбородок, - Средних лет, худощавого телосложения, со шрамом на левой щеке… Наверное, он её отец. Эти скулы, губы, нос… Глаза…
Будто бы услышав мысли жнеца, девушка подняла голову. Изумрудные глаза под тонкой оправой встретились с печальным взглядом, который наполняла скорбь от давнейшей утраты, главным шрамом на сердце, душе и жизни. Этот взгляд, наполненный состраданием и отчаяньем, сбил жнеца с толку, заставляя Ангела Смерти почувствовать себя виноватой.
Аля поспешила спрятаться в тени здания и удалиться от данного места, чтобы не видеть этого печального взгляда, который разрывал её каменное сердце на куски.
Жнецы – не люди. Хотя… Что значит «быть человеком»?
Ангел смерти, поправив оправу двумя пальцами, подражая начальнику, продолжила свое путешествие по городу в поисках чего-то интересного.
А город и правда чудесный, не перестаю ему удивляться.
Пешая прогулка – всего лишь повод для разговора с самим собой. Всего лишь прикрытие своего одиночества. Разве тебе нечего обсудить с самим собой? Разве у тебя нет тем для задушевной беседы? Нет вопросов, требующих ответов?
И все же, когда твое одиночество перерастает в болезнь – ты теряешься, уничтожаешься, погибаешь. Это равносильно суициду, самоуничтожению. Когда ты одинок – ты ничтожен. Тебе нужен кто-то ещё, тот, кто разделит с тобой это мгновение, этот час, этот день. Кто не даст тебе умереть духовно, спасая тем самым от смерти физической. Кто протянет руку и вытащит из пропасти одиночества и скуки. Именно такого человека сейчас искала Аля. Ей было плевать, кем он будет, какого пола или возраста, ей просто хотелось поговорить о чем-нибудь хорошем. Хотелось с кем-то поделиться радостью, выразить позитивные чувства.
Тут жнец резко остановилась и повернула голову влево. Прямо напротив нее было здание с вывеской «Таверна».
А почему бы и нет, – улыбнулась девушка, делая шаг в сторону таверны, - Может там найдется мой будущий собеседник.

Легкий скрип двери, тихий звук колокольчика и девушка оказалась в помещении, наполненным какой-то необъяснимой энергетикой, умиротворением и покоем, радостью и счастьем. Девушка замерла на пороге, осматриваясь по сторонам, видя счастливые лица людей, находящихся тут. Они отличались от тех, кто гулял по улице, по ту сторону двери, эти люди были искренние, готовые открыть душу собеседнику, чистые, как слеза младенца.
Удивительно!
Навстречу жнецу, из-за барной стойки вышел парень. Оторвавшись от всех своих дел, он подошел, чтобы поприветствовать нового посетителя. Приятная внешность, большие чистые глаза, добрая улыбка. Этот человек, казалось, был тем самым невидимым излучением тепла и добра, которое наполняло все в этом помещении и передавалось от него к посетителям. Насколько же он был притягателен.
- Чувствуйте себя, как дома!
В ответ девушка неуверенно кивнула. Она была похожа на ребенка, увидевшего сквозь витрину игрушку своей мечты. Страстное желание заполучить драгоценную вещь перерастает в манию, толкая ребенка на всплеск эмоций: крики, истерики, разочарование. Ребенок может приходить к данному магазину каждый день, прикасаться ладошкой к холодному стеклу, тонкой стеной, разделяющей малыша и его цель. Но малыш ничего не добьется, просто будет навещать свою мечту до тех пор, пока у него её не отнимут.
Сейчас жнец была точно таким же ребенком, а загадочной игрушкой был этот молодой человек, стоящий напротив.
- Если бы я знала, что такое дом, мне бы было проще понять это чувство.
Губы растянулись в улыбке. Девушка, потупив взгляд, посмотрела в пол, затем на посетителей, а потом снова в глаза собеседницу.
- Если бы я знала, как это, чувствовать, мне бы было проще понять ваши слова.
Положительная энергетика, исходящая от этого парня окутывала, опоясывала, обнимала, как крепкие, добрые и теплые руки матери.
Это место и правда похоже на рай. А он похож на Ангела.

Словно завороженная дивной симфонией, девушка хлопала ресницами, не сводя глаз с губ собеседника. Она ловила каждое его слово, анализировала и формулировала грамотный ответ, дабы не упасть в грязь лицом, стоя перед юношей, прелестней Ангела, краше неба в апрельскую ночь с улыбкой, ярче и теплее солнца.
-Неужели у такой милой девушки нет дома? У Вас плохие отношения с семьей? Или, может, что-то не ладится в личной жизни?
В глазах жнеца появилась едва уловимая нотка грусти и скорби. Как давно она не видела семью, как часто мать с отцом приходят к ней во снах. Наверное, могилу её брата, девушке уже и не сыскать, как и его семью, детей и внуков.
Что касательно личной жизни, тут проще не заводить тему вообще. Разве может быть у жнецов личная жизнь? Или эту нервную беготню от Уилла в том с пятью демонами, можно назвать личной жизнью? Можно ли это все вообще назвать жизнью?
Девушка выдохнула, сдавленная собственными мыслями.
Мисс Тори, закусив губу, взмахнув ресницами, произнесла:
- У меня нет семьи. И личной жизни тоже нет. Я раб собственной глупости. Такой я родилась и таковой умру.
Девушка слабо улыбнулась и, кивнув, последовала совету юноши, присела за указанный столик. Когда он уходил за меню, жнец провожала его взглядом, смотря в спину.
Какая удивительная энергетика, какой чистый душевный порыв помочь. Все ли люди таковы?
Девушка уставилась слепыми глазами в аккуратной оправе очков прямо напротив себя, строго напротив, в стену. Невидящие изумрудные глаза будто бы испепеляли стену, надеясь прожечь в ней дыру. Так она успокаивалась.
Интересно, как он создает такую атмосферу? Неужели прибегает к методам Лау? Нет, тут что-то другое. Этот парень будто светится изнутри, будто бы в нем сидит солнце. Он странный, необычный, но дико интересный.

Девушка смотрела в одну точку, поэтому не сразу заметила появление рядом привлекательного и уже знакомого незнакомца. Он передал жнецу меню и сказал что-то приободряющее, но, увы, неутешительное. Девушка, улыбнувшись, открыла меню на первой попавшейся странице, сделав вид, будто она полностью погружена в чтение названий блюд и напитков. На деле, ей было плевать на еду, ибо не за этим пожаловала она сюда.
- Кто-то рассказал Вам об этом месте, или Вы сами набрели случайно на скромную мою обитель?
Жнец подняла изумрудные глаза, установив зрительный контакт с собеседником, беззвучно отметив, что у него очень интересная манера поведения. Девушка провела тонким пальцем правой руки по столу, вырисовывая причудливую фигуру на поверхности стола. Она улыбалась, смотря на то, что рисует.
- Ветер шепнул мне, что тут интересно, небо сказало, что здесь есть покой, – будто читая прелестный стих, сказала жнец, продолжая выводить пальцем причудливый орнамент, - Я всего лишь ищу покой в этом странном, порой бесноватом мире. Вы ведь понимаете меня?
Тонкий, длинный пальчик продолжал старательно вычерчивать фигуру, своего рода послание для собеседника. Поймет он или нет, от этого ничего не зависит.
Улыбка медленно таяла с губ девушки, а взгляд становился печальнее. Меню было забыто за ненадобностью, жнец была увлечена рисованием так сильно, что не замечала никого вокруг, однако отчетливо слышала собеседника.
- Как будто каждый, кто проходит через эти двери сливается со мной в нечто интимное. Наверняка так и есть.
Девушка подняла глаза, на секунду прервав свое дело. Она около секунды всматривалась в глаза парня, будто проверяя, врет он или нет.
- Вы делитесь своей чистой душей с людьми, даруя им покой и утопию, не важно, хотят они того или нет. Вы светлый человек с добрыми помыслами, – закусив губу, вновь уткнувшись в поверхность стола, продолжив рисовать, девушка добавила, - как Ангел.
Аля была убеждена, что никто из посетителей не обращает внимания на странное занятие этой особы, ибо все заняты своим делом.
- А ума не хватило даже имя Ваше узнать...
Девушка улыбнулась, шире обычного, скривив улыбку в ехидную, лисью ухмылку. Она подняла глаза, оторвав пальчик от стола, сказала:
- Аля. А как Ваше имя, любезный?
И не дожидаясь ответа на вопрос, девушка протянула руку новому знакомому. В знак рукопожатия, которое должно было скрепить факт их знакомства. Но суть сия жеста была не подтверждение знакомства, а печать Клода, которую жнец так старательно рисовала пальчиком на поверхности стола.