Ведьма хохотала и шутливо отбрыкивалась от веника. Происходящее набирало обороты, толпа неистовствовала, ожидая чего-то фееричного, а она, ведьма, дурища рыжая, обжималась с мужиком, своим собственным мужиком, да и тот и полутора часов мужиком не пробыл, палка усатая!
- Дурачьё ты, Метелочка! Ох дурачье... - Женщина быстро облизнулась, в по-лисьи хитрых глазах плясали бесенята, - Я ему тут о чуйствах, а он мне лапшу втирает, что я ему тут не хочу и вообще плохая-разплохая, совратила малыша усатищщего!
Женщина ловко прижалась к своему гици и приблизилась к его шее, касаясь её лишь горячим дыханием.
- Ох и Вееник, ни черта не понимает...
Хохот клочьями прорывался сквозь нежные слова. Ведьма раскинула руки и завопила.
- Я его тут  люблю, знаешь ли, а он дурака валяет!
Глаза закатились, а смех был уже чем-то настоящим и обычным. Этой ночкой пьяны были все, а у них, "в Алати", эту ночку называли Золотой. В эту ночь все пили и любились, а заснешь, так и заберет тебя сила нечистая. И неважно, 50 тебе или 17, хоровод у костра и хохот, ковши с тюрегвизе* или алатским вином, поцелуи и легкость. Как сейчас.
Смотреть на огорошенного новостями Веника было свыше сил ведьмы и та не могла даже остановить свою истерику.
- Что ж ты у меня такой невинный-то? Прямо-таки котишка!..
Ничтоже сумняшеся Ведьма махнула рукой и мужчина почувствовал как на его спине появилась густая шерстка, по которой ручьями стекала вода.
- Котишка, которого из ведра обдали..!.. - едва выговорила ведьма, со всхлипом снова утыкаясь в мужское, лохмато-пушистое и жутко мокрое плечо.

*перцовая водка

Отредактировано Martin von Toyfelbeurg (2012-12-08 23:03:23)